Евгений Брагин, УГМК: "Нужно избавиться от детского желания получить все и сразу"

В России 2017 год объявлен Годом экологии. Власть и бизнес налаживают взаимодействие в формировании новой экологической культуры. Разработка новой системы экологического регулирования, подобной принятым в развитых странах, становится необходимостью. Все чаще звучит аббревиатура НДТ - так называемые "наилучшие доступные технологии". Ее надо запомнить всем - НДТ перестают быть зарубежной экзотикой и с 2019 года станут в России законом.

Неучастие в разработке новой системы по принципу "без нас все решат" может дорого обойтись российским предприятиям и даже отраслям, поэтому специалисты Уральской горно-металлургической компании (УГМК) приняли самое активное участие в организации разработки и в подготовке справочника по НДТ для медной промышленности. Зачем УГМК участвует в этой работе, которая не сулит прибылей, рассказал в интервью ТАСС заместитель гендиректора ООО "УГМК-Холдинг" Евгений Брагин.

- Евгений Владимирович, прежде всего - зачем нужна новая система экологического регулирования в России, где одно из самых жестких экологических законодательств в мире?

- "Жесткое" может быть по требованиям, по процедуре и по результату. Проблема нашего законодательства как раз в том, что в нем избыточно жесткие требования. Точнее - недостижимые. Всегда привожу пример требований по предельно допустимым концентрациям (ПДК) меди в водоемах рыбохозяйственного назначения - промышленные стоки предприятия должны быть на три порядка чище питьевой воды.

С другой стороны, в нынешнем российском экологическом законодательстве существуют непрозрачность, непонятность, избыточность процедур. Это не означает, что, например, в Германии, чья система во многом легла в основу европейского экологического регулирования, процедура проще или дешевле, или требования значительно мягче. Но процедура выдачи разрешения там реализуется по принципу "одного окна" и ориентирована прежде всего на достижение баланса между необходимостью работы промышленности, интересами граждан и охраной окружающей среды.

То есть разница российского и европейского экологического законодательства именно в рациональности. Немецкое предприятие, входя в реку получения разрешения, четко видит другой берег, оно понимает, как туда идти, и все участники процесса ему помогают. У нас, к сожалению, перед органами власти не стоит задачи помогать бизнесу в развитии производства. Нынешнее российское экологическое законодательство не приспособлено к выходу на путь диалога и понятных требований, понятных договоренностей, понятного темпа снижения негативного воздействия на окружающую среду.

Предприятия понимают, что негативное воздействие надо снижать, это абсолютно неизбежная задача, над которой они работают. Но если оставить экологическое законодательство в нынешнем виде, то государство будет долго ждать улучшения состояния окружающей среды. Потому что в состоянии избыточности текущих требований и неопределенности будущих такие сложные вещи, как, например, уменьшение накопленных загрязнений, будут решаться значительно труднее и дольше и стоить намного дороже.

- Территория России - самая большая в мире. Промышленность - не самая развитая. Удельная экологическая нагрузка на наши просторы невысокая. Может, надо ослабить экологические "вожжи" до тех пор, пока отечественная индустрия не выйдет на высокие обороты?

- Да, территория большая, но это не значит, что можно позволять загаживать ее, даже руководствуясь вашим соображением. Но это и не значит, что нужно предъявлять предприятию, находящемуся в пустыне, такие же требования, как в центре города. При разумном внедрении система регулирования на основе показателей НДТ в долгосрочной перспективе позволит принимать правильные решения по территориальному распределению предприятий, возможно, и по закрытию устаревших. Когда в центре города совсем старый завод загрязняет жилую зону, это неправильно. С другой стороны, если его привели в порядок и объемы его выбросов в разы меньше, чем от автомобилей, то не так уж он и страшен.

Для того чтобы принимать такие решения, должны быть объективные требования. И как раз эта система, основанная на НДТ, призвана повысить эффективность подобных решений.

- Практика подготовки и принятия законов у нас нередко выливается в закручивание гаек. Об этом с тревогой говорят и первые лица государства. Как будет работать новая система экологического регулирования с этим? Кто арбитр, когда рвению иных чиновников и надзорных органов порой нечего противопоставить?

- Этого рвения, конечно, хватает. И видны люди, которые хотели бы поустанавливать технологические нормативы и потом проводить экспертизы на соответствие. Как в поговорке: в России нет коррупции, в России есть экспертиза.

Но отмечу небывалый формат диалога с Минприроды России - с нами, представителями крупного бизнеса, разговаривают и обсуждают детали нового регулирования. Мы не всегда довольны тем, как проходит это обсуждение, можем жаловаться, но давайте отдадим должное - этого прежде никогда не было. И диалог действительно последовательный и многолетний. Были продолжительные и жесткие обсуждения, не все результаты нас устраивают, но, тем не менее, мы их видим.

На практике я бы не стал демонизировать "гайковертов", которые кого-то прищучили, выписали штрафы, что-то закрыли. Потому что за последние годы органы надзора, особенно работающие на земле и понимающие, что предприятие должно работать, тоже движутся в сторону диалога. Это сложный, долгий процесс, но он идет. Хотелось бы, чтобы быстрее, но так не будет. Страны, на которые мы сейчас равняемся в формировании новой системы экологического регулирования, например, та же Германия, тоже шли через долгую историю, которая включала в себя все вплоть до самых неприятных событий. И практика взаимодействия накапливается - как на основе передового международного, так и отечественного опыта. Так, в германской практике незначительные противоречия между предприятием и кем-либо (именно такие противоречия везде и составляют подавляющее большинство) регулятор предлагает решать, руководствуясь принципом взаимной вежливости. "Ребята, вы между собой договоритесь, - что мы тут будем блох ловить?". И ребята договариваются, потому что понимают, что они живут рядом, им жить и работать еще много лет. Мы тоже движемся к этому.

- Цель любого бизнеса - прибыль. Какой интерес УГМК участвовать в формировании новой экологической культуры в российской промышленности? Ведь все это не сулит прибыли.

- Это не столько интерес, сколько необходимость. Мы давно поняли, что детский подход "давайте посидим, подождем, пока нам дядя что-то напишет" не работает. Дядя-начальник не знает, что писать. Не потому что он дурак - он бывает очень даже умный. Это жизнь так устроена. И мы за него не напишем. Хороший документ, подразумевающий именно регламентацию, может родиться только во взаимодействии, когда каждая из сторон имеет свою позицию, аргументирует и защищает ее.

К сожалению, подобных процедур у нас в России практически не было. Это непривычно. И даже сам ваш вопрос - почему это выгодно. Да ни почему. Просто без этого никак. Хотите, назовите это гражданским долгом, хотите - осознанной необходимостью. Назовите как угодно, но по-другому не будет. Сегодняшнее экологическое законодательство - это перелицованное советское, укрепленное разрозненными новациями последних лет. На таком далеко не уедешь. И можно сколько угодно жаловаться, что чиновники не дают жизни. Хорошо, давайте искать способы, как заставить эти структуры и общественные институты работать. Далеко продвинемся? Нет. Если мы хотим жить в цивилизованной и индустриально развитой стране, то мы должны участвовать во всех общественных процедурах, которые так или иначе связаны с производством - в нашем случае производстве меди. Вопрос очень простой: оказывает ли производство меди на всех стадиях влияние на окружающую среду? Да, оказывает. Надо ли регулировать? Надо. Дальше выбор - регулировать с нами или регулировать без нас, или хуже того - против нас. Вот и все.

- И все же, во сколько эта деятельность обходится УГМК? На этой неделе проводите трехдневный семинар, приглашаете федеральных и зарубежных чиновников и экспертов высокого ранга. Насколько это обременительно и расходно?

- Если имеете в виду сотрудников УГМК, то для них это часть работы. Если говорите о расходах на семинар, то в рамках УГМК мы проводим много таких мероприятий. Приглашаем гостей, они приезжают сами. Технический университет УГМК готов проводить такие встречи и мозговые штурмы. Поэтому удельные затраты небольшие. Какая разница с точки зрения затрат, проводим ли мы спартакиаду, фестиваль, конкурс, форум или подобное мероприятие. Это события примерно одного порядка, направленные на общественное благо.

- Видите ли вы политическую волю законодательной и исполнительной власти решать вопросы экологического законодательства пошагово и реалистично, в сотрудничестве с бизнесом и наукой?

- Тот факт, что Минприроды проводит такие мероприятия, можно считать проявлением этой самой воли исполнительной власти, в данном случае выступающей отчасти, в роли эксперта для законодательной власти. Наверно, им самим не хочется оказаться в ситуации, когда наступит 2019 год и вся страна придет и скажет: "Вы что здесь навыдумывали? И что с этим делать?"

- Давайте заглянем в 2019 год. Новый созыв Госдумы набьет шишек и наберется опыта. Но сейчас законодателям, наверно, нужна какая-то шпаргалка по новой системе экологического регулирования. Алгоритм - делай раз, делай два, делай три. Такой, чтобы был понятен всем - от министров и "генералов" бизнеса до ученика слесаря.

- Делай раз - посмотри, что есть сегодня. Не по нормативу, не по ПДК, а по факту. Что реально - без очковтирательства и ретуши - есть в воде, земле, воздухе. Два - определи, от кого что летит и протекает, - к этому, кстати, уже движутся органы надзора. Посмотри в справочнике НДТ, где записаны показатели, которые уже достигнуты, что можно сделать. Три - прочерти самый короткий путь из существующей точки в точку, которую наметил - с пониманием, что каждый шаг стоит денег. И тогда ты поймешь, через сколько лет у тебя будет немного чище.

- Немного чище - не воодушевляет. Хочется "намного чище"…

- "Немного" - это хороший результат. Нужно идти к нему и не мечтать о том, что у промышленной трубы будет, как на курорте. Нигде никогда в мире не было и не будет под трубой цветения альпийских лугов и благорастворения воздухов. Немцы, для которых чистота - это национальное "все", в разрешении предприятию пишут: ребята, чистота чистотой, но это же коксохимическое производство на металлургическом заводе, что вы хотите? Коксохим имеет свойство шуметь, пыхтеть и пахнуть невкусно. Если хотите закрывать - давайте. Но вы же этого не хотите? Значит, он будет работать. Да, постепенно делайте его чище. Такой подход. Нужно избавиться от детского желания получить все и сразу, и желательно бесплатно. Так не бывает.

- Что ждете от семинара?

- Я не жду от него какой-то судьбоносности. Это семинар, ключевой момент которого - деловая игра по выдаче комплексного разрешения. Для нас его особенность в том, что деловая игра будет вестись на примере нашего предприятия "Уралэлектромедь", у которого есть вполне определенная роль в предстоящей игре - получать это разрешение.

Второе обстоятельство: играть мы будем на основе справочника по наилучшим доступным технологиям для производства меди, который был в прошлом году написан, официально прошел все предусмотренные процедуры обсуждения, утвержден, опубликован на сайте Росстандарта. Мы его таким образом опробуем, проверим на прочность, выявим слабые места. 

Это будет еще один шаг для понимания сложности стоящих задач - и перед предприятиями, и перед властью, и перед общественностью. Надеюсь, что будут найдены и сформулированы идеи по их решению.

Одним словом, этим семинаром мы делаем пусть небольшой, но все-таки шаг к решению общей задачи - помочь государству установить и поддерживать баланс, где, с одной стороны, оно должно ограничивать воздействие промышленности на окружающую среду, а с другой - не должно закручивать гайки до срыва резьбы. Чтобы не получилось так, что в один прекрасный день работающее предприятие будет проще закрыть, а работников - выгнать на улицу, где кристально чистый воздух.

По материалам ТАСС.